Защита прав граждан
Национальное регулирование адвокатуры
Международная солидарность
Новости
РУС
ENG
Аналитика и интервью / Статья
Могут ли представители правозащитных организаций быть участниками или участницами в мирных собраниях?
Опубликовано 6 июля 2023 года
Недавно наш проект познакомил вас с концепцией адвоката прав человека в материале-гайде по истории и сути этого термина. В ситуации, когда государством активно маргинализируется деятельность по защите прав человека, одним из ответов могло бы быть появление и легитимизация в других правопорядках адвокатов прав человека – деятельности по защите прав человека, находящейся на стыке адвокатской и правозащитной. Для этой деятельности характерны, с одной стороны все особенности отношений «адвокат-клиент», с другой стороны – системный и правозащитный взгляд на проблемы нарушения прав человека, способность видеть ситуацию широко, подход к проблемам с точки зрения общественного интереса. Для эффективного осуществления деятельности по защите прав человека очень полезно научиться смотреть на различные ситуации, если можно так выразиться, правозащитными глазами. Одной из таких ситуаций является возможность пребывания или участия правозащитника «внутри» ситуации, связанной с реализацией прав человека, например, в массовых мероприятиях.
В целом, дискурс по поводу участия или неучастия представителей «защищающих» профессий, будь то адвоката или правозащитника, в общественно-политической жизни, а также выражение мнения адвокатами и правозащитниками, которое не основывается на их профессиональной деятельности, приобретает новые и новые направления развития. Ведь с одной стороны, речь идет про особый правовой статус, предполагающий определенные этические и профессиональные ограничения, а с другой, мы говорим про право человека на выражение мнения и свободу ассоциаций. Полагаем необходимым рассматривать данные вопросы с учетом системного взгляда на права человека, видения проблематики теми, кто эти права защищает по роду профессиональной деятельности, а также путей их взаимодействия с обществом.
Мы предлагаем познакомиться со взглядом на эту проблему с правозащитной стороны в материале правозащитницы Любови Ланиной. Нам кажется важным понимание различных измерений реализации прав человека для более четкого понимания самой природы прав человека, особенностей правозащитной деятельности и выработки своего отношения к деятельности правозащитников, адвокатов и адвокатов прав человека.
В целом, дискурс по поводу участия или неучастия представителей «защищающих» профессий, будь то адвоката или правозащитника, в общественно-политической жизни, а также выражение мнения адвокатами и правозащитниками, которое не основывается на их профессиональной деятельности, приобретает новые и новые направления развития. Ведь с одной стороны, речь идет про особый правовой статус, предполагающий определенные этические и профессиональные ограничения, а с другой, мы говорим про право человека на выражение мнения и свободу ассоциаций. Полагаем необходимым рассматривать данные вопросы с учетом системного взгляда на права человека, видения проблематики теми, кто эти права защищает по роду профессиональной деятельности, а также путей их взаимодействия с обществом.
Мы предлагаем познакомиться со взглядом на эту проблему с правозащитной стороны в материале правозащитницы Любови Ланиной. Нам кажется важным понимание различных измерений реализации прав человека для более четкого понимания самой природы прав человека, особенностей правозащитной деятельности и выработки своего отношения к деятельности правозащитников, адвокатов и адвокатов прав человека.
Международный пакт о гражданско-политических правах, принятый в 1996 году, провозглашает в 21-й статье право на мирные собрание. Это право означает, что каждый человек, вне зависимости от его гендера, возраста, национальности, ориентации и любого другого признака может собираться единолично или с другими людьми с целью выражения мнения по каким-либо общественным вопросам. Данное право не является абсолютным, но не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые налагаются в соответствии с законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах государственной или общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других лиц. Важность права на мирные собрания сложно преувеличить, так как оно тесно связано со свободой выражения мнения, свободой ассоциации. Когда человек не может открыто высказаться в стране по любому из вопросов без последующих репрессий, реализация остальных прав человека (экономических, культурных) становится затруднительной. Мирные собрания — это право, которое должно обеспечивать государство – охранять митингующих, разводить контрдемонстрации, обеспечивать инфраструктурой и сопровождением. Ценность мирных собраний также сложно недооценить в связи с тем, как возросло их количество за последние несколько лет. Например, согласно отчетам по мониторингу мирных собраний, в 2017-2018 годах было 69 за год и 34 с января по октябрь мирных собрания соответственно; в 2019 году в Беларуси наблюдалось 127 мирных собраний с 1 января по 31 декабря; В 2020 году после выборов президента был всплеск протестной активности и за год известно не менее чем о 196 акциях, что является рекордным количеством в истории Республики Беларусь и больше, чем за 2017-2019 года вместе. В 2021 году протестное движение продолжалось и акций насчитывается также не менее 200 (1, 2, 3).
В организации мирных собраний есть несколько ролей, среди которых можно выделить следующие: участник мирного собрания, организатор, а также независимый наблюдатель. Наблюдательскую роль чаще всего на себе несут правозащитные организации, однако их представители не редко бывают и в роли участников, то есть людей, выражающих согласие с мнением собранной толпы по определенным общественно-политическим позициям. Гносеологическая проблема заключается в том, что правозащитники достаточно часто совмещают разные роли, осознанно или нет, и в разных ситуациях могут выполнять роль как участника, так и наблюдателя. Противоречие состоит в отсутствии точного понимании, как регулируется участие правозащитника в мирных собраниях в роли митингующего, если он желает таковым быть, и нужно ли такое регулирование в принципе.
В организации мирных собраний есть несколько ролей, среди которых можно выделить следующие: участник мирного собрания, организатор, а также независимый наблюдатель. Наблюдательскую роль чаще всего на себе несут правозащитные организации, однако их представители не редко бывают и в роли участников, то есть людей, выражающих согласие с мнением собранной толпы по определенным общественно-политическим позициям. Гносеологическая проблема заключается в том, что правозащитники достаточно часто совмещают разные роли, осознанно или нет, и в разных ситуациях могут выполнять роль как участника, так и наблюдателя. Противоречие состоит в отсутствии точного понимании, как регулируется участие правозащитника в мирных собраниях в роли митингующего, если он желает таковым быть, и нужно ли такое регулирование в принципе.
Участие правозащитников и правозащитниц в политических собраниях – это их неотъемное право
Исторические особенности развития правозащиты в Беларуси
Для начала возьмем историю развития белорусского правозащитного движения, которая демонстрируют неразрывную связь правозащитной миссии и публичной гражданской позиции правозащитников, которые они демонстрируют как организационно, так и могут демонстрировать индивидуально на мирных собраниях. Многие организации гражданского сектора Беларуси создавались в оппозицию существующей в Республике Беларуси власти. Например, правозащитный центр «Весна», согласно информации с официального сайта - неправительственная правозащитная организация, созданная в апреле 1996 года во время массовых акций протеста демократической оппозиции в Беларуси, которая после арестов участников демонстраций занималась помощью арестованным и их семьям. Долгое время в Уголовном кодексе Республики Беларусь была статья 193-1 об уголовной ответственности за деятельность от лица незарегистрированной организации, что являлось препятствием для действия гражданских организаций, регистрацию которым в министерстве юстиции не давали. То есть, гражданский сектор, и правозащитные организации, в частности, с момента своего создания и на протяжении деятельности были «камнем в огороде властных структур», были включены в конфликт властных интересов как оппозиционная сторона. И тогда участие отдельных представителей правозащитных организаций в мирных собраниях как митингующих не вызывает противоречий в связи с про-оппозиционной историей создания организации, индивидуальная позиция человека вытекает из его принадлежности к организации.
Отсутствие прямого запрета на участие правозащитников и правозащитниц в мирном собрании
Теперь стоит также рассмотреть, что статус правозащитника на мирном собрании и вне его не закреплен, что и не предполагает запретов для участия в мирных собраниях. Руководящие принципы по свободе мирных собраний ОБСЕ закрепляют роли организатора, правоохранительных органов, государства и наблюдателей. В данном документе прописаны и закреплены действия, которые ожидаются от наблюдателей, например: фиксация действий полиции, людей, написание отчетов. В то же время функции правозащитника тут отдельно не прописаны, как и в других изученных нормативных документах нет нормы о том, что правозащитник не может быть митингующим. Правозащитники не имеют должностной инструкции, которая закрепляла бы обязанности и ответственность за их нарушение. Также нет определенной процедуры «выдачи» этого статуса, посвящение в эту профессию правозащитника. То есть, человек может осознанно индивидуально выбирать, желает ли он оставаться в роли нейтрального наблюдателя, или в качестве жителя страны публично через участие в акции выразить свое гражданско-политическое мнение. Так как запрет на участие в мирном собрании для правозащитников не прописан, правозащитник может выбрать участие в мирном собрании как приемлемую для себя норму поведения.
Публичная репутация представителей правозащитных организаций
Не последнюю роль играет публичная репутация правозащитников как лидеров мнений, и серьезный эмоциональный окрас важности участия в акциях для Беларуси. Правозащитники как отдельная группа населения ведёт социально ответственную деятельность, их права дополнительно определяет и закрепляет ОБСЕ в Руководящих принципах по защите правозащитников. Это люди, чьё мнение знают и уважают. Их статус важен в обществе. И в тоже время мы имеем важность публичных высказываний лидеров мнений для людей. В праве на мирные собрания правозащитники выступают экспертами, выпускают аналитические обзоры, их мнение важно и ценно. В Беларуси в 2020 году мирные собрания носили и продолжают нести сильнейший эмоциональный характер. «Центр новых идей» и «Народный опрос» провели исследование (всего было опрошено 2648 человека, из них 2326 – в Беларуси) с 7 по 11 августа 2022 года, в ходе которого выяснилось: среди списка событий новейшей истории Беларуси главными, то есть такими, которые оказали или еще окажут наибольшее воздействие на беларусов как на нацию, 2/3 опрошенных назвали именно протесты 2020 года (российско-украинскую войну в качестве такого события указали 24%, Великую Отечественную войну – 3%, эпидемию коронавируса – 1,2%, Чернобыльскую катастрофу – 0,4%). Психологи говорили и говорят, что те пытки и бесчеловеческое обращение, которому подвергались задержанные, замотивировало людей бороться за справедливость, за права человека. Мирные собрания сопровождались большим всплеском эмоций и приливом к правозащитным силам. Люди самостоятельно группировались для действий по защите прав и свобод человека, человеческого достоинства. В результате, например, только в правозащитном центре «Весна» в период активных шествий и митингов поступило более 500 анкет на волонтерство. Это свидетельствует о том, что людям важно публичное высказывание экспертов и специалистов в правах человека, и в том числе, если они не будут видеть их активное участие в акциях протеста, в связи с сильной эмоциональной составляющей и по принципу работы мотивации и групповой динамики, произойдет потеря публичной репутации правозащитников, будет подорвано доверие (могут возникнуть следующие мысли: «Он молчит, он с нами или против нас? Почему разнится то, что он говорит и то, что он делает?»). Для самих правозащитников, кроме репутации, участие в акциях важно созданием единения с людьми, которым интересны права человека. Так наиболее популярной фотографией правозащитников «Весна» является фотография Алеся Беляцкого, Валентина Стефановича и Владимира Лабковича на марше 2020 года, что дает понимание, «правозащитники с народом», «им можно доверять».
Итак, выше были представлены аргументы в пользу участия правозащитника в мирном собрании. Резюмируя, к таким аргументам можно отнести 1) отсутствие прямого запрета, 2) позиция лидера мнений в обществе с сильной эмоциональной мотивированностью.
Однако, если обратить внимание на важнейший правозащитный принцип политической нейтральности, а также обратиться к важности публичной фигуры правозащитников, стоит также привести контраргументы к представленной выше позиции. Логика дискуссии предполагает анализ сильных аргументов с обеих сторон.
Для начала возьмем историю развития белорусского правозащитного движения, которая демонстрируют неразрывную связь правозащитной миссии и публичной гражданской позиции правозащитников, которые они демонстрируют как организационно, так и могут демонстрировать индивидуально на мирных собраниях. Многие организации гражданского сектора Беларуси создавались в оппозицию существующей в Республике Беларуси власти. Например, правозащитный центр «Весна», согласно информации с официального сайта - неправительственная правозащитная организация, созданная в апреле 1996 года во время массовых акций протеста демократической оппозиции в Беларуси, которая после арестов участников демонстраций занималась помощью арестованным и их семьям. Долгое время в Уголовном кодексе Республики Беларусь была статья 193-1 об уголовной ответственности за деятельность от лица незарегистрированной организации, что являлось препятствием для действия гражданских организаций, регистрацию которым в министерстве юстиции не давали. То есть, гражданский сектор, и правозащитные организации, в частности, с момента своего создания и на протяжении деятельности были «камнем в огороде властных структур», были включены в конфликт властных интересов как оппозиционная сторона. И тогда участие отдельных представителей правозащитных организаций в мирных собраниях как митингующих не вызывает противоречий в связи с про-оппозиционной историей создания организации, индивидуальная позиция человека вытекает из его принадлежности к организации.
Отсутствие прямого запрета на участие правозащитников и правозащитниц в мирном собрании
Теперь стоит также рассмотреть, что статус правозащитника на мирном собрании и вне его не закреплен, что и не предполагает запретов для участия в мирных собраниях. Руководящие принципы по свободе мирных собраний ОБСЕ закрепляют роли организатора, правоохранительных органов, государства и наблюдателей. В данном документе прописаны и закреплены действия, которые ожидаются от наблюдателей, например: фиксация действий полиции, людей, написание отчетов. В то же время функции правозащитника тут отдельно не прописаны, как и в других изученных нормативных документах нет нормы о том, что правозащитник не может быть митингующим. Правозащитники не имеют должностной инструкции, которая закрепляла бы обязанности и ответственность за их нарушение. Также нет определенной процедуры «выдачи» этого статуса, посвящение в эту профессию правозащитника. То есть, человек может осознанно индивидуально выбирать, желает ли он оставаться в роли нейтрального наблюдателя, или в качестве жителя страны публично через участие в акции выразить свое гражданско-политическое мнение. Так как запрет на участие в мирном собрании для правозащитников не прописан, правозащитник может выбрать участие в мирном собрании как приемлемую для себя норму поведения.
Публичная репутация представителей правозащитных организаций
Не последнюю роль играет публичная репутация правозащитников как лидеров мнений, и серьезный эмоциональный окрас важности участия в акциях для Беларуси. Правозащитники как отдельная группа населения ведёт социально ответственную деятельность, их права дополнительно определяет и закрепляет ОБСЕ в Руководящих принципах по защите правозащитников. Это люди, чьё мнение знают и уважают. Их статус важен в обществе. И в тоже время мы имеем важность публичных высказываний лидеров мнений для людей. В праве на мирные собрания правозащитники выступают экспертами, выпускают аналитические обзоры, их мнение важно и ценно. В Беларуси в 2020 году мирные собрания носили и продолжают нести сильнейший эмоциональный характер. «Центр новых идей» и «Народный опрос» провели исследование (всего было опрошено 2648 человека, из них 2326 – в Беларуси) с 7 по 11 августа 2022 года, в ходе которого выяснилось: среди списка событий новейшей истории Беларуси главными, то есть такими, которые оказали или еще окажут наибольшее воздействие на беларусов как на нацию, 2/3 опрошенных назвали именно протесты 2020 года (российско-украинскую войну в качестве такого события указали 24%, Великую Отечественную войну – 3%, эпидемию коронавируса – 1,2%, Чернобыльскую катастрофу – 0,4%). Психологи говорили и говорят, что те пытки и бесчеловеческое обращение, которому подвергались задержанные, замотивировало людей бороться за справедливость, за права человека. Мирные собрания сопровождались большим всплеском эмоций и приливом к правозащитным силам. Люди самостоятельно группировались для действий по защите прав и свобод человека, человеческого достоинства. В результате, например, только в правозащитном центре «Весна» в период активных шествий и митингов поступило более 500 анкет на волонтерство. Это свидетельствует о том, что людям важно публичное высказывание экспертов и специалистов в правах человека, и в том числе, если они не будут видеть их активное участие в акциях протеста, в связи с сильной эмоциональной составляющей и по принципу работы мотивации и групповой динамики, произойдет потеря публичной репутации правозащитников, будет подорвано доверие (могут возникнуть следующие мысли: «Он молчит, он с нами или против нас? Почему разнится то, что он говорит и то, что он делает?»). Для самих правозащитников, кроме репутации, участие в акциях важно созданием единения с людьми, которым интересны права человека. Так наиболее популярной фотографией правозащитников «Весна» является фотография Алеся Беляцкого, Валентина Стефановича и Владимира Лабковича на марше 2020 года, что дает понимание, «правозащитники с народом», «им можно доверять».
Итак, выше были представлены аргументы в пользу участия правозащитника в мирном собрании. Резюмируя, к таким аргументам можно отнести 1) отсутствие прямого запрета, 2) позиция лидера мнений в обществе с сильной эмоциональной мотивированностью.
Однако, если обратить внимание на важнейший правозащитный принцип политической нейтральности, а также обратиться к важности публичной фигуры правозащитников, стоит также привести контраргументы к представленной выше позиции. Логика дискуссии предполагает анализ сильных аргументов с обеих сторон.
Нейтральность как один из принципов правозащитной деятельности и особая роль правозащитников
Нейтральность и независимость
В первую очередь, обосновывать вторую позицию, согласно которой правозащитник не может быть участником мирного собрания, стоит начать с принципа нейтральности правозащитной деятельности. Нейтральность означает действие исходя из философии и концепции прав человека, и даже несмотря на упоминаемую выше историю создания правозащитных движений в Беларуси, правозащитная помощь оказывается любому, чьи права нарушены. Также принцип нейтральности закреплен, например, в наблюдательской миссии на мирных собраниях. Независимый мониторинг публичных собраний является важнейшим источником информации о поведении участников собрания и сотрудников правоохранительных органов. Подобный принцип нейтральности закреплен в документах, регулирующих наблюдение за судебными заседаниями. Таким образом, нейтральность фигурирует как принцип деятельности правозащитников в различных направлениях. Если правозащитник становится участником собрания, то доверие к его независимости может быть утеряно. И дальнейшие рекомендации к государству о регулировании мирных акций могут быть поставлены под вопрос, а именно их нейтральность и объективность, если правозащитник, это рекомендовавший, был участником подобного мирного собрания, то есть вовлеченной стороной.
Особый статус правозащитника или правозащитницы
И, во вторую очередь, важно упомянуть особый статус правозащитника, что в любом случае выделяет его из толпы: и при наблюдательской миссии, и при простом участии. «Столичная милиция 17 марта задержала и допросила правозащитников, проводивших митинг перед зданием Посольства России в КР», «Активно участвуют и выражают свое мнение по важным вопросам как митингующие, эмоционально вовлечены. Также фиксировали случаи грубого задержания правозащитников». Приведенные выше выдержки из СМИ демонстрируют, что даже если правозащитник не имеет аккредитации наблюдателя, любые действия с ним описываются отдельно, им уделяется особое внимание. У правозащитников всегда особая роль. И в случае кризиса она должна быть видна. В руководящих принципах по свободе мирных собраний говорится: «Работа наблюдателей должна быть видна. В любой момент должен быть способ их идентифицировать». То же самое должно касаться и правозащитников. Поэтому уже упомянутую выше фотографию можно рассмотреть и с другой стороны. Фигуры Алеся Беляцкого, Валентина Стефановича и Владимира Лабковича являются авторитетными и публичными в белорусском обществе, и свою правозащитную миссию они несут вне зависимости от своего решения, в какой они сейчас роли.
Обобщая позицию неучастия правозащитников в собраниях в иной, кроме как наблюдательской, роли, можно говорить про два основания, на которых строится данное убеждение: 1) принцип нейтральности правозащитной деятельности и 2) особая роль, присущая фигуре правозащитника.
В первую очередь, обосновывать вторую позицию, согласно которой правозащитник не может быть участником мирного собрания, стоит начать с принципа нейтральности правозащитной деятельности. Нейтральность означает действие исходя из философии и концепции прав человека, и даже несмотря на упоминаемую выше историю создания правозащитных движений в Беларуси, правозащитная помощь оказывается любому, чьи права нарушены. Также принцип нейтральности закреплен, например, в наблюдательской миссии на мирных собраниях. Независимый мониторинг публичных собраний является важнейшим источником информации о поведении участников собрания и сотрудников правоохранительных органов. Подобный принцип нейтральности закреплен в документах, регулирующих наблюдение за судебными заседаниями. Таким образом, нейтральность фигурирует как принцип деятельности правозащитников в различных направлениях. Если правозащитник становится участником собрания, то доверие к его независимости может быть утеряно. И дальнейшие рекомендации к государству о регулировании мирных акций могут быть поставлены под вопрос, а именно их нейтральность и объективность, если правозащитник, это рекомендовавший, был участником подобного мирного собрания, то есть вовлеченной стороной.
Особый статус правозащитника или правозащитницы
И, во вторую очередь, важно упомянуть особый статус правозащитника, что в любом случае выделяет его из толпы: и при наблюдательской миссии, и при простом участии. «Столичная милиция 17 марта задержала и допросила правозащитников, проводивших митинг перед зданием Посольства России в КР», «Активно участвуют и выражают свое мнение по важным вопросам как митингующие, эмоционально вовлечены. Также фиксировали случаи грубого задержания правозащитников». Приведенные выше выдержки из СМИ демонстрируют, что даже если правозащитник не имеет аккредитации наблюдателя, любые действия с ним описываются отдельно, им уделяется особое внимание. У правозащитников всегда особая роль. И в случае кризиса она должна быть видна. В руководящих принципах по свободе мирных собраний говорится: «Работа наблюдателей должна быть видна. В любой момент должен быть способ их идентифицировать». То же самое должно касаться и правозащитников. Поэтому уже упомянутую выше фотографию можно рассмотреть и с другой стороны. Фигуры Алеся Беляцкого, Валентина Стефановича и Владимира Лабковича являются авторитетными и публичными в белорусском обществе, и свою правозащитную миссию они несут вне зависимости от своего решения, в какой они сейчас роли.
Обобщая позицию неучастия правозащитников в собраниях в иной, кроме как наблюдательской, роли, можно говорить про два основания, на которых строится данное убеждение: 1) принцип нейтральности правозащитной деятельности и 2) особая роль, присущая фигуре правозащитника.
Выводы
Описанные выше ситуации и аргументы можно соотнести с практикой: представители правозащитных организаций задаются вопросом, а могут ли они присутствовать на том или ином марше или пикете, но все равно присутствуют. Нет однозначной позиции, почему и как свобода выражения мнения и свобода участия в мирных собраниях должны ограничиваться для такой группы, как представители правозащитных организаций, которые имеют свое право высказываться и участвовать.
Проведенные исследования показывают историческую значимость массовых акций для беларусов, а эмоциональная составляющая на сегодня слишком сильна и не поддается регулированию в Руководящих принципах из-за национальных особенностей. Поэтому участие в мирных собраниях является скорее выражением гражданской позиции, чем политической волей. Однако при малейшей возможности восстановить нейтральность и беспристрастность, правозащитники должны ею воспользоваться. Осознавая всю неоднозначность такой позиции, отказ от активного участия в массовых собраниях (в частности – в политических) в пользу участия в качестве наблюдателя в нейтральном статусе можно и нужно объяснять обществу. Публичное утверждение такой позиции сможет не только сохранить самих правозащитников от возможного пристального внимания СМИ и государства, но и поспособствует сохранению авторитета правозащитных организаций как нейтральных и независимых.
Проведенные исследования показывают историческую значимость массовых акций для беларусов, а эмоциональная составляющая на сегодня слишком сильна и не поддается регулированию в Руководящих принципах из-за национальных особенностей. Поэтому участие в мирных собраниях является скорее выражением гражданской позиции, чем политической волей. Однако при малейшей возможности восстановить нейтральность и беспристрастность, правозащитники должны ею воспользоваться. Осознавая всю неоднозначность такой позиции, отказ от активного участия в массовых собраниях (в частности – в политических) в пользу участия в качестве наблюдателя в нейтральном статусе можно и нужно объяснять обществу. Публичное утверждение такой позиции сможет не только сохранить самих правозащитников от возможного пристального внимания СМИ и государства, но и поспособствует сохранению авторитета правозащитных организаций как нейтральных и независимых.
